Сначала часов 14 он пойдет вплавь до Валаама. Отдохнет часок и еще полдня по Ладоге до Карелии. Это даже не про книгу рекордов. Это высказывание.
Мы заранее встретились. К нам зашел такой обкрученный мышцами, в шортах, вьетнамках. Слово не может сказать, не засияв на обе щеки. С порога со всеми на "ты". У него получается естественно. Ну, не выходит и ему "выкать". Через полминуты ты сам начинаешь улыбаться. Живой, будто на дискотеке. Убедительный, аж зубы сводит. Утром 27 июля он уже нырнул в Ладогу. В книгу рекордов России – заявка сделана. Предлагал нам из воды отвечать на вопросы, но журналист решил выйти сухим из диалога.
- Михаил, как дошли до такой жизни?
- Рассказать? Я разогнался, не остановиться. Долгая история.
- Так сейчас сил не надо экономить, рассказывай.
Михаилу Жидких 38 лет, из-под Курска он. В Петербурге живет давно, в Озерках. Зарабатывает охранным бизнесом. Не бедствует.
- Срочную служил, был в командировке в Чечне, со спецназом "Витязь". Но то было в 1999-ом, во внутренних войсках.
- Вернулся весь такой уверенный, и понеслась веселая жизнь – бары, рестораны, куча разных историй – одна другой краше, опаснее. В спортзал заглядывал, конечно, но это все не то. Как говорится, от буры до бокса. Пустое. Потом как-то встал на лыжи в Кавголово и почуял природу. Бачок прошлого заполнился, начал я бегать по природе, а потом плавать.
- По природе?
- Озеро увижу, снег идет, а я возьму, сниму ботинки и поплыл. Плавание – это же особая история. Оно приводит к мышечному интеллекту. А если еще с автоматом в зубах и подгребаешь, то какой пример детям!
Собеседник, похоже, на ходу придумал про автомат, сам представил и самому очень смешно.
- У самого дети есть?
- Сыну 11 лет. В спортшколе "Зенит-84" занимается. Остальное к нему придет со временем.
- Сколько уже плывешь?
- Восемь лет, как силу почувствовал. Вес был у меня тяжелый, спина-травма, а почуял такую силищу. Первый раз как побежал по лесу, как разогнался, так ногу вывернул. Интересно, думаю, получилось.
- Мне это напоминает русскую сказку – выдернул сосенку с корнем, размахнулся, да как себя огрел. Вдолгую давно гребешь?
- Приехали как-то на острова в Таиланде, на пароме, а обратно решили с товарищем вплавь. Подсчитали – часов семь получается и пошли, и пошли. Плывем – горя не знаем, вдруг шхуна, а с нее кричат, мол, сумасшедшие, здесь течение особое, сейчас вас в океан выкинет, а там кричи - не кричи, даже акула не услышит. Мы сами их воплей испугались, подняли нас, а одна женщина говорит: "Я поспорила, что вы русские". А они нам ухи такой организовали...
- И там волны, а Ладога – злая, неожиданная.
- Ничего, помолимся.
- А если погода – того?
- Так километров двадцать пойду по шхерам, скалы прикроют, а вторая двадцатка легко зайдет. Экипаж-то рядом боевой, друзья съедутся.
Михаил плывет 40 км от областной Сортавалы до Валаама. Потом от Валаама до карельской Питкяранты. Тут еще 35 км. На Валаам плыть ему часов 14, на берегу часа три отдыха и обратно еще часов 14. Но рядом врач, он должен еще разрешить.
- Мы тебя в сетях не видим.
- Меня там нет. Каждому – свое.
- Ты этим зарабатываешь? Правда, не понимаю каким образом.
- Нет, это для души. Все говорят Ла-Манш, Ла-Манш, а вы попробуйте Ладогу на зуб. Когда ты сердцем думаешь, то расстояние сокращается.
- О чем думаешь, когда плывешь часами?
- О чем … Как-то я стоял и думал, что плыть мне дальше, чем я вижу. А потом зашел и вышел, сам не понял. Тогда тридцатку плыл. Думаю, что кому-то и посложнее бывало. А на войне? Меня страхуют. Легче, чем идти пешком. Идешь же на двух ногах, а тут еще руками помогаешь. А на войне? Я и отсчитал 75 километров в этот раз – к юбилею Победы.
- Все равно не понимаю.
- Я тоже не понимаю, перекрещусь и поплыву. Слава нам - православным пацанам!
Тут Миша так развеселился, будто только что придумал этот лозунг, хотя было ясно, что произносит он его не впервые.
- В чем твое высказывание? Ты Илья Муромец?
- Верь в бога и в силы свои. Невыполнимых задач нет. А я? Я простой деревенский парень Мишаня, но в моих генах и венах течет Ладога. А раз так, то я сам целая планета.
- Да ты поэт.
- Книг я не читаю.
Его родное село Тим умудрилось попасть в русскую литературу благодаря короткой юмореске Чехова "Самый большой город", но раз не читает – автор не стал настаивать.
- Кроме одной - Иоанна Кронштадтского. Я тебе подарю. Я его только и читаю. И эти семьдесят пять километров с ней превращаются в семь с половиной. За тридцать восемь лет я много вопросов себе задал. С пацанской стороны – так, а как с православной? И повинил я себя – не имею я права дьявола винить. Сам виноват. А с боженькой по морю можно как посуху пройти. Ты вот так и напиши, Жень. Напиши.
Написал Евгений Вышенков,
47news