"Кто глазки пучит — ничего не получит!", "Вот ваши 50 - на покупку поросят!" - это говорок крутивших наперстки. Пацаны, где вы учились, раёк уже преподавал.  

Ист. фото - culture.ru

Раёк (он же — панорама, он же — косморама) — бытовое название специального устройства для демонстрации картинок. Ближайший технический аналог - шарманка. Но с нюансами. Видный русский юрист, один из разработчиков судебной реформы 1860-х Дмитрий Ровинский, увлекавшийся исследованием бытовых сторон народной жизни, описывал раёк следующим образом: "Это небольшой, аршинный во все стороны ящик, с двумя увеличительными стёклами впереди. Внутри его перематывается с одного мотка на другой длинная полоса с доморощенными изображениями разных городов, великих людей и событий. Зрители "по копейке с рыла", глядят в стёкла, - раешник передвигает картинки и рассказывает присказки к каждому новому нумеру, часто очень замысловатые." Например, такую:

"Вот, смотрите в оба, идет парень и его зазноба:

надели платья модные, да думают, что благородные.

Парень сухопарый сюртук где-то купил старый

за целковый, да кричит, что он новый.

А зазноба отменная — баба здоровенная,

чудо красоты, толщина в три версты,

нос с полпуда, да глаза просто чудо:

один глядит на вас, а другой в Арзамас.

За-аня-ятно!

"Честные господа! Пожалуйте сюда!  Моего киатра посмотрите, копеечку или грошик подарите!..". Ист. фото - hmong.ru

Поначалу картинки были лубочными. Так тогда именовались вручную раскрашенные графические изображения, тиражируемые печатным способом. Сюжетное содержание самое разнообразное: от духовно-религиозного до "научно-популярного". В силу исключительной доходчивости и ориентированности на широкие массы, лубки подчас выступали в качестве СМИ, служа этакой устной народной газетой, из которой простой люд узнавал о происходящих в мире событиях и всяко-разных диковинках. Навроде полета на воздушном шаре, охоте на львов в Африке, извержении Этны и о "комете Белла", которая "чуть нашу планету не задела". И если для пресыщенного столичного Петербурга такого рода сенсации были не внове, то, к примеру, увидеть в 1804 году на ярмарке, в Богом забытом уездном городке, "панорамы, изображающие, между прочим, землетрясение Лиссабона и долину Шамуни" — потрясение незабываемое. При тогдашнем неказистом состоянии дел "полиграфической промышленности" количество выпускаемых лубков было относительно невелико. Выбрасываемый на рынок ассортимент не блистал разнообразием и набор предлагаемых к демонстрации лент у владельцев райков был примерно одинаков. По этой причине в нелегком деле борьбы за клиента ключевую роль играло звуковое сопровождение. Где без таланта и без завидного чувства юмора — пиши, пропало.

Хозяин райка, дает пояснения к одной из картинок:

— А вот два дурака дерутся, третий стоит да смотрит.

Припавший к оконцу в ящике "клиент" удивляется:

— Дяденька, а где третий?

— А ты-то!?

Раёк, раёшный стих — древнейшая форма русского народного дисметрического стиха (верлибр), число слогов в котором свободно, а ритм держится на смежной рифмовке. В русской литературе долгое время считался примитивным, недостойным внимания, несмотря на то, что многие русские поэты обращались к этой емкой народной форме. Например, Пушкин в "Сказке о попе и работнике его Балде" (1830). Иллюстрация к сказке. Ист. фото - culture.ru

Раёк — штука увесистая, по дворам с ним особо не натаскаешься. Да и невыгодно. Так что раешники работали в местах большого скопления публики: на ярмарках, народных гуляниях, вокруг да около балаганов. В итоге на ограниченном пространстве одномоментно могло собираться до 5-10 прямых конкурентов. И тут уж — кто кого перебалагурит. Практика показывала, что загодя вымученные домашние заготовки частенько уступали с пылу-жару импровизациям.

А это, извольте смотреть-рассматривать,

глядеть и разглядывать, город Париж,

поглядишь — угоришь;

а кто не был в Париже, так купите лыжи —

завтра будете в Париже...            

Все это дело произносилось монотонным, на 2-3-х нотах голосом рассказчика, что лишь усиливало эффект комического восприятия публикой. Вокруг раешника собирался заинтригованный народец, включая потенциально готовых расстаться с копеечкой. Посему прибаутки раешника тут же меняли адресацию: с тех, кто уже встал в живую очередь к заветному окошечку, на покамест не определившихся.

А вот, ребята, это — Параша.

Только моя, а не ваша.

Хотел было я на ней жениться,

да при живой жене будто и не годится.

И всем бы Параша хороша, да больно щеки натирает...

То-то в Питере кирпичу не хватает!..

Сопровождающий пояснительный текст вовсе не гарантировал, что купившийся на замануху зритель увидит в окошечке именно "красну девку Парашу". Демонстрируемая картинка могла оказаться либо благочестивого, либо совершенного иного содержания. Но раешники - отменные психологи. Они прекрасно знали, что заплативший денежку зритель, в случае чего, утаит разочарование. Утешившись, что следом надуют других.

Раёшник. Он же - веселый балагур, моралист, сплетник, рассказчик, информатор. Ист. фото - ruscircus.ru

А вот пожар Апраксина рынка!..

Пожарные скачут, в бочки полуштофы прячут —

воды не хватает, так они водкой заливают

чтобы поярче горело!..

В процитированном примере речь идет о страшных столичных пожарах лета 1862 года. И это весьма показательно: игра на понижение в трагическом, и, в свою очередь, низведение высокого —  фирменный стиль раешников. Равно как всяческое глумление над иностранными словами и реалиями, чуждыми русскому жизненному укладу. 

А вот, извольте видеть, город Рим,

Дворец Ватикан —

всем дворцам великан!

А живет в нем римский папа,

загрёбистая лапа!...

Фрагмент из советского диафильма. Ист. фото - gorenka.org

Далеко не все райки были ориентированы на актуальные темы. Зачастую раешники ограничивались сугубо мелкой бытовухой. Наговаривая прибаутки, например, о том, "как у нижегородских купцов в гостином дворе ситцы линючие, а в рыбных рядах — товары пахучие", "как московские цирюльники стригут и бреют, на печи воду греют, мыла не жалеют" и т. д. Ну да, у неизбалованной по части развлечений публики и такие нумера шли на ура.  "Самая замечательная вещь под качелями — это маленькая подвижная косморама, которую переносит на плечах русский мужичок, толкуя зрителям чудесные дела своим языком — рифмованною прозою — с присказками и прибаутками. Смешно до слез!" — писала в 1842 году газета "Северная пчела". Оно так. Современным читателям — вряд ли, но  нашим предкам действительно было смешно. Цит.: "Толпа ревела от удовольствия, и много было драк за окошечки незамысловатой панорамы". К тому же, раешники-профессионалы не брезговали работать и с солёным словцом, и с острой сатирой, выступая невольными продолжателями традиций давно изведенных, как класс, скоморохов.

А вот наша русская знать,

что любит денежки мотать:

едет в Париж с золота мешком,

а возвращается с палочкой пешком...

Осенью 1869 года, вследствие интриг антагонистов композитор Милий Балакирев был смещен с должности дирижера Русского Музыкального Общества. Мусоргский откликнулся на эту паскудную историю музыкальной сатирой "Раёк", которую выстроил в стилистике традиционно-ярмарочного представления, где от автора выступал зазывала-раешник. Критики вспоминали реакцию слушателей: "хохотали до слез даже сами осмеянные, так была талантлива и заразительно весела, забавна эта оригинальная новинка". На снимке - "Могучая кучка" (Балакиревский кружок) на картине А.В. Михайлова. 1850. Ист. фото - e-vesti.ru

Экспериментировали раешники и с картинками (текстами) пикантного (непотребного) содержания. "Нужно ли прибавлять, что в числе картин в райках есть и такие, рассказ о которых, нельзя сказать, чтобы был удобен в печати", — писал в 1867 году нижегородский писатель Александр Гациский. Как результат, блюстители порядка регулярно задерживали раешников за нарушение общественной нравственности.

...приходит хожалый;

в квартал, говорит, пожалуй..      

Но даже и такие, невеселые для мастеров разговорного жанра эпизоды, шли исключительно в зачет. Как отменная реклама на будущее. Публика любит дерзких и от властей пострадавших.

Райком кормился дедушка —

Москву да Кремль показывал,

Вдруг инструмет испортился,

А капиталу нет...

"Дедушка" — это бывший солдат Клим Овсянников. Эпизодический персонаж поэмы Некрасова "Кому на Руси жить хорошо". Солдатское прошлое Овсянникова — оно неспроста. Раешники, как правило, вербовались из среды кукольных комедиантов. Но еще чаще — из бывалых отставных солдат. Тем самым напрочь опровергая современное расхожее: "кто в армии служил — тот в цирке не смеется".

В фильме "Гори, гори, моя звезда" (1969) герой Евгения Леонова (киномеханик) крутит фильму сельским зрителям, сопровождая немую картинку раёшными присказками собственного сочинения: "городская дама — а ни стыда, ни срама", "пока она гуляла, шутя, утонуло родное дитя", "вот какие безобразия творит всемирная буржуАзия". Ист. фото — film.ru

Имелась у раешников и собственная униформа. Броская, привлекающая внимание. Слово современнику: "На нем (на раешнике — ред.) серый, обшитый красной и желтой тесьмой кафтан с пучками цветных тряпок на плечах, шапка-коломенка, также украшенная яркими тряпками. На ногах у него лапти, к подбородку привязана льняная борода". В общем, и захочешь — мимо не пройдешь.

Ну, ребята, неча торчать у карусели:

заходите поглядеть, как пляшут мамзели!

А деду сейчас бросайте в шапку медяки,

да не копейки, а пятаки.

Раскошеливайтесь!

Записным звездам райка частенько удавалось подхалтурить. Народ в ту пору был поголовно неграмотен, и письменная реклама работала плохо. Дабы привлекать публику и увеличивать сборы, состоятельные владельцы балаганов, театриков и каруселей нанимали раскрученных раешников — "на зазыв".

Купчики-голубчики, готовьте рубчики;

Билетом запаситесь, вдоволь наглядитесь —

представление на ять, интереснее, чем голубей гонять.

Пять и десять — небольшой расход

Подходи, народ!

Кто билет возьмет, в рай попадет;

А кто не возьмет, к черту в ад пойдет...

Эффективность подобной рекламы исчислялась количеством привлеченных зрителей. В карман нанятому раешнику шел оговоренный процент от сбора. Случалось, свою долю засылали раешникам и воры-карманники, которым работать в искусственно собранной толпе — одно удовольствие.

В стилистике раёшного стиха экспериментировали Николай Некрасов ("Кому на Руси жить хорошо"), Александр Блок ("Двенадцать"), Демьян Бедный, Семен Кирсанов, Василий Каменский... Из числа наших современников заслуживает упоминания Леонид Филатов, с его мега-популярным "Сказом про Федота-стрельца удалого молодца", и ныне живущий и творящий в Петербурге художник, поэт, музыкант Гавриил Лубнин. На снимке — работа Лубнина. Ист. фото — vk.com

"Больше и быстрее, чем в песнях, отражается (в райках) современная жизнь, и отражается теми сторонами, которыми она всегда была и будет недоступна для песни: элемент комизма и сатиры удивительно легко и сподручно укладывается в россказни раешников", — писал в 1871 году обозреватель журнала "Всемирная иллюстрация". К тому времени, наряду с традиционной переносной косморамой уже появились внушительные (стационарные или на колесах) сооружения, где число стекол-оконцев увеличилось до 4-х. В усовершенствованных моделях демонстрировались не только лубки, но также живописные полотна и иллюстрации из печатных изданий. Вот только по мере развития прессы в текстах раёшников все больше чувствовалось влияние газетного и книжного языка, и все меньше — исконного, народного, живого. Увы. Все течет, все ухудшается.

Как вид площадного искусства площадные райки просуществовали вплоть до начала ХХ века. По воспоминаниям циркового артиста Виталия Лазаренко, еще в 1910-е в Саратове "стояли рядом панорамы, где за пятачок показывали англо-бурскую войну, бои под Ляояном". Но тут грянула эра Великого Немого и райки быстро оказались выброшены на свалку истории. Ничего не попишешь.

Игорь Шушарин, 47news