То было бунтарское время: на знаменах радикалов неистовый Че и одиозный Мао. Вирус добрался до лика Ленина. Коммунисты решили придушить заразу, а США не встали за главного демократа Европы.
В конце 1960-х рванули студенческие волнения во Франции, уличные столкновения с полицией в Греции, Италии, движения реваншистов в ФРГ, протесты против военного присутствия США в Европе и связанное с войной во Вьетнаме антивоенное движение в самих Штатах. Не новости, а мечта журналиста.
Столкновения студентов с полицией в мае 1968 года в Париже
В 1967 году бациллу бунтарства подхватила Чехословацкая Социалистическая Республика (ЧССР) — одна из наиболее благополучных на тот период стран социалистического лагеря. Болезнь получила название "Пражская весна" — именно так неизменно именуют чехословацкие события 1968 года. Предпосылками послужило принятое новым руководством компартии Чехословакии (КПЧ) во главе с Александром Дубчеком решение о разделении высших партийного и государственного постов, а также намерение провести ряд реформ в сфере госуправления и гражданских свобод. На очередном пленуме Дубчек и его соратники приняли "Программу действий чехословацких коммунистов". В этом, в целом выдержанном в архаичной коммунистической стилистике документе, содержалось несколько революционных моментов. А именно: отказ от командно-административной системы, ужесточение контроля над деятельностью органов безопасности, введение свободы слова и печати. Таким образом, новый партийный лидер брался соединить коня социализма с трепетной ланью европейской демократии, дабы построить "социализм с человеческим лицом". Авторство сего эффектного лозунга принадлежало чешскому социологу, члену компартии с 1945 года Радовану Рихте.
Как позднее уверял один из идеологов Пражской весны Зденек Млынарж, новый глава КПЧ Дубчек искренне верил в идеалы социализма и изначально не помышлял о разрыве с СССР, где прошли его детство и молодость. Тем не менее, в поступках Дубчека и других лидеров КПЧ советскому правительству виделся "очередной акт предательства дела социализма и марксизма". Тем более что чехословаки замахнулись на святая святых – однопартийность.
Август 1968 года в Праге
И чем больше СССР увещевал, тем сильнее росли аппетиты чехословацких товарищей. Дорвавшаяся до свобод местная пресса, мало того, что перестала печатать позитивные публикации о Советском Союзе, так еще и взялась призывать к отмежеванию от СССР и установлению более тесных связей с Западом. (Ничего не напоминает?). Лидер Польши Гомулка заявлял: "Отмена цензуры означает, что партийное руководство отказалось оказывать малейшее влияние на жизнь страны". В стране регулярно проходили массовые митинги и демонстрации, в ходе которых зазвучали откровенно антикоммунистические нотки.
На экстренных совещаниях в Кремле все чаще стал подниматься вопрос о возможности силового разрешения кризиса, реально угрожающего привести Чехословакию к смене режима. Руководство СССР решило действовать единым социалистическим кагалом.
Рассказывает Сергей Довлатов (1941-1990; писатель и журналист): "Я и мои друзья познакомились с чешской фехтовальщицей — Кариной. Она приехала в Ленинград на какие-то соревнования. Желая ей понравиться, мы заговорили о Пражской весне. Мы высказывались откровенно и чувствовали себя едва ли не заговорщиками. Карина должна была оценить подобный нонконформизм. Что сулило, как минимум, — идейную близость. Однако нас постигло глубокое и неожиданное разочарование. Карина оказалась вполне лояльной марксисткой. Она ругала Дубчека и цитировала советские газеты. Мы были поражены и слегка напуганы…" (ист. – С. Довлатов, "Речь без повода… или колонки редактора", М., 2006).
В 1968 году Сергею Довлатову было 27 лет
Дальше — больше. Тот же поляк Гомулка заявил, что не видит другого выхода, как ввести силы Варшавского пакта, в том числе польские войска, на территорию Чехословакии. ("Лучше это сделать сейчас, позднее это нам обойдется дороже"). Схожей точки зрения придерживались лидер компартии Болгарии Тодор Живков ("Любые меры, включая военные!") и партийное руководство ГДР. Однако Брежнев до последнего оттягивал силовой вариант. Да только Дубчек все испортил сам, отказав по телефону Леониду Ильичу принять участие в новой совместной встрече. В наши дни многие историки, занимающиеся Пражской весной, считают сей демарш Дубчека его ключевой ошибкой.
Окончательное решение о вводе войск Варшавского договора было принято на расширенном заседании Политбюро ЦК КПСС 16 августа. Так был запущен обратный отсчет операции с кодовым названием "Дунай". Операции по оказанию "братскому чехословацкому народу неотложной помощи, включая помощь вооруженными силами" по просьбе неких неназываемых "партийных и государственных деятелей Чехословацкой Социалистической Республики" (цитата по официальному заявлению ТАСС).
Анекдот конца 1960-х:
— Почему советские войска так долго находятся в Чехословакии?
— Они до сих пор ищут того, кто позвал их на помощь.
Ныне весьма распространен миф о том, что Советский Союз, "войдя в Чехословакию", поставил мир на грань ядерной войны. На самом деле, введению войск стран Варшавского договора в ЧССР предшествовали консультации с основным соперником Советского Союза - США. Окончательная позиция Штатов по этому вопросу была зафиксирована в послании президента Джонсона Брежневу от 18 августа, в коем подтверждалось намерение Вашингтона не вмешиваться в сложившуюся ситуацию ни при каких обстоятельствах.
Куда более красноречиво высказался по этому поводу американский сенатор Джеральд Форд: "Мы не вмешиваемся в семейный спор коммунистов". Тем не менее, при проведении операции "Дунай" задействованным в ней военнослужащим было четко и категорически доведено, что при возможном (случайном) соприкосновении с войсками НАТО следует немедленно останавливаться и "без команды не стрелять".
О том, что произошло потом – о сигнале "Влтава 666", о советских танках с предтечей буквы Z читайте на следующих выходных. Тем более, что 20 августа будет юбилей десантирования советских войск в Праге.