Турция стала для меня главной болью этого лета. А посещение Святой Софии - окончательно морально подкосило. Наслаждайтесь.

В какой-то момент я, кажется, почувствовала себя крестоносцем, которого бросили командиры. Оценить скорость полета турецкой экономики в пропасть может даже беспечный российский турист. И, в честь отпуска оторвавшись от собственных проблем, возопить: "Эрдоган, что ты сотворил со Стамбулом?"

Наверное, на пляжных курортах Турции нет такого очевидного ощущения катастрофы. Ну, путевки стали подороже, еда на шведском столе — попроще, может, мыло и шампунь после уборки номера стали класть через раз. В Стамбуле все честнее.

Реальный, а не открыточный и не киношный Стамбул пахнет отнюдь не кофе и не бубликом с кунжутом, а преющим на жаре мусором. Свалка повсюду: переваливается через края уличных урн, возвышается непроходимыми кучами поперек и без того узких тротуаров, застенчиво выглядывает из чахлой травки на газонах. Иногда кучи кое-как упакованы в пластиковые мешки. Вечером здесь поедет мусоровоз с улыбчивыми мужчинами в спецовках, цепляющимися за кузов. Как вообще можно улыбаться при такой работе — загадка, потому что зловонный шлейф мусоровоза, кажется, можно трогать руками и нарезать ножом.

Крыс, вопреки логике, нет. Повсюду сидят, лежат или стоят знаменитые стамбульские кошки.

Все фото и видео в материале - автора

На мордах — ленивое понимание, что они здесь по праву. На пошлый "кис-кис" не каждая даже голову повернет. Тут и там - горсточки кошачьего корма и мисочки воды на газетке. На этом забота турков о кошках заканчивается. Погладить кошку в Стамбуле так же рискованно, как попить воды из фонтана. В массе своей это глубоко больные и несчастные звери со слипшейся шерстью, лишайными залысинами и слезящимися глазами. У кошек, живущих на террасе центрального Музея исламского искусства, на троих оказалось четыре глаза. Их никто не истязал, глаза сгнили и вытекли в результате запущенной инфекции. Чистеньких, упитанных и здоровых котиков я встретила за неделю в Стамбуле лишь однажды. В сумерках они вышли из-за заборчика какого-то приличного учреждения и обступили меня, требуя ласки. Оказалось, что учреждение — это дворец местной налоговой службы.

Зато звуки Стамбула — звон трамвая, пение муэдзина, галдеж — все те же. И разглядывать толпы туристов по-прежнему интересно. Русская речь звучит тут и там. Кажется, русских здесь больше, чем местных. Уступая место случайной пожилой турчанке в трамвае, слышишь в ответ: "Сидите-сидите, мне скоро выходить". Оказывается, она родом из Молдавии, в Турцию перебралась давно. У нее бизнес, теперь уже можно сказать, был: продавала текстиль партнерам в России. Но все душит Китай. "Во время пандемии Китай спал, - говорит она. - Все так думали. А Китай работал. И теперь, когда Китай проснулся, он все страны заваливает своей дешевой продукцией. Если я могу продать хлопковую футболку своему партнеру не дешевле, чем за пять долларов, то он в Петербурге может купить почти такую же, китайскую, за три. И это не закупочная цена, а уже магазинная. Жить в Стамбуле классно, но надо искать какой-то новый способ заработка".

Для тех, кто получает доход в долларах или евро, Стамбул — новый Диснейленд. Внутренние туристы, которые приезжают посмотреть город из других регионов Турции целыми семьями, ощущают Стамбул иначе. Они никогда не едят в местном общепите, а обедают прямо на газонах района Султанахмет тем, что привезли с собой. Вечером, в полной темноте (с уличным освещением в Стамбуле дела обстоят не очень), занимают скамейки вокруг площади Таксим. Кажется, там же проводят ночь. Во всяком случае, мне доводилось видеть из окна гостиницы человека, который спал на лавочке, накрывшись полотенцем. С одной стороны полотенца торчала прилично подстриженная голова и дорожная сумка, с другой — ноги в добротных носках.

Ценник везде и на всё — атомный. И растет на глазах. Оценить скорость инфляции можно на простом примере. В Стамбуле, как и во многих туристических городах, можно купить музейную карту. Карта активна пять дней и служит входным билетом в десяток музеев, позволяет немного сэкономить на билетах и бонусом — входить, минуя очередь на кассе. В январе 2022 года эта карта стоила 360 лир (около 1400 рублей). А 1 июля 2022 года ее цена подскочила вдвое, сразу до 700 лир. С 1 апреля 2023 года — до 1750 лир (около 7 тысяч рублей, при этом цена разовых входных билетов в музеи росла пропорционально). А с 1 августа стамбульская музейная карта стоит 2250 лир (около 9 тысяч рублей). Значит, это не предел.

Святая София, как по привычке называют ее туристы из России, кстати, в перечень музейной карты и раньше не входила, а сейчас — тем более. С тех пор, как она официально была объявлена мечетью в июле 2020 года, вход бесплатный. Но я бы лучше заплатила два раза.

Собор Святой Софии я впервые увидела в декабре 2019 года.

Тогда ничто не предвещало ни пандемии, ни дальнейших исторических потрясений с обстрелами и полетами дронов. Как и того, что президент Эрдоган, дай бог ему здоровья, сделает собор-музей действующей мечетью.

Первое, что бросается в глаза — широкая елочная гирлянда между минаретами с выложенной лампочками надписью. Надпись в переводе на русский ожидаемо гласит: "Нет Бога, кроме Аллаха". Кто бы спорил, но ни на одну другую мечеть турецкие власти такую иллюминацию не повесили. Это, как официально сообщалось, "печать", которая закрепляет новый-старый статус бывшего музея. Что бы сказал их Ленин - Кемаль Ататюрк, интересно знать.

Пускают в Святую Софию по часам, строго между намазами. Бесконечная туристическая очередь опоясывает восточную стену храма и выпрастывается на торговую площадь. "Извините, я услышала русскую речь, не могли бы вы мне помочь, - подбегает к очереди девушка с биркой "организованного" туриста на шее. - Скажите, как вызвать такси? Нам надо в аэропорт, а наш гид говорит, что это будет стоить не меньше 300 долларов. А в отеле предложили вызвать за 6 тысяч лир".

Фактически хитрые турки сказали девушке и ее спутнику: "Глупые и богатые белые люди, заплатите, пожалуйста, за нашу гиперинфляцию". Но эти соображения я держу при себе, а вслух говорю: "Не бойтесь подойти к любому таксисту на улице, до аэропорта вас довезут лир за 800".

Очередь тем временем движется стремительно. Спустя минут десять я уже набрасываю на голову шарф и оказываюсь у входа в Святую Софию. Сразу за порогом, в галерее, все разуваются, как и положено в мечети. Если у кого-то слишком короткая юбка или глубокое декольте, выдают хламиду болотного цвета с капюшоном и эмблемой Айя-Софии на спине. Хламида сварена из какого-то пластикового флизелина и напоминает медицинский мешок для тех, кому уже никуда не надо.

На туристов кротко взирает мозаичный Иисус над центральным входом. У ног Иисуса — мозаичный император Лев Мудрый и сложенный матерчатый "парус". Вдоль изображения протянуты тросы, на которых этот "парус" поднимают, чтобы закрыть лик и не смущать мусульман, по канонам которых изображение живых существ запрещено. Я уже знаю, что пройти на галереи, где сохранились прекрасные исторические мозаики, нельзя. Так что не скрытый "парусами" Спаситель — настоящая удача. Но радость длится недолго.

Прежняя Святая София с первого же шага поражала объемом, воздухом, высотой. Этой атмосферы больше нет.

Каменный пол, напоминавший море, закрыт ярко-зеленым ковром. Ковер пушист и приятен на ощупь, но ядовитый цвет напоминает то ли коридор недорогой гостиницы, то ли чистую зону аэропорта. Сходство усиливают раздвижные заборчики, которые разделяют бывший музей на несколько "загонов". Носить свою обувь в руках можно только в самом первом, дальше не пустят, пока не оставишь кроссовки в ящике у входа. В "загон" напротив алтарной части пускают только мужчин. Слева и справа заборчики выстроены змейкой и ведут в "загоны" у колонн. Подойти к колоннам нельзя. Да, знаменитая "колонна желаний", в отверстие которой надо было вложить большой палец, описать ладонью круг и почувствовать влагу, больше недоступна, и теперь плачет своими волшебными слезами в полном одиночестве.

В каждом "загоне" сидят и даже лежат прямо на ковре босые люди. Многие из них все утро ходили по жаре за экскурсоводом. Внутри Святой Софии пахнет немытыми ногами и потными носками, - в отличие от мусульман, туристы не привыкли к омовениям в специальном фонтане перед входом в мечеть.

Всего этого Иисус уже не видит, потому что его младенческий образ на руках у Богородицы в апсиде над бывшей алтарной частью надежно закрыт "парусами".

Люстры спущены чуть ли не на головы посетителям, вытяни руку — и сможешь коснуться плафона. Под центральной, самой большой, собираются туристические группы. "Это самый высокий храм, выше не могли построить больше тысячи лет, - вещает турецкая экскурсоводша на уверенном русском. - Святая София была построена за 200 лет до того, как возник ислам...".

В этот момент у меня, придавленной между люстрами и ядовитым ковром, возникает некоторый вопрос. Задать его хочется криком. Но я молчу. Если я внезапно ощутила себя крестоносцем без отряда, случайно запертым в теле сорокалетней тетеньки, то остальные-то тут при чем.

Спустя минут пятнадцать над зеленым ковром и лежащими на головах люстрами проносится механический голос. По-турецки и по-английски он сообщает, что время туристов истекло и помещение необходимо освободить для верующих. Затем на зеленый ковер выходит охранник в форме. Выкриками и жестами он сопровождает посетителей к выходу. Изгоняет, так сказать, из храма. Замечаю, что справа, высоко, на недоступной теперь галерее за перилами, стоит кто-то невысокий и подглядывает за этой странной процедурой. Но там никого нет и быть не может. Это силуэт мозаичной Богородицы. Стоящие по бокам от нее император Иоанн II и его жена Ирина с такого расстояния практически неразличимы.

 ...Отпускает меня ближе к ночи, когда в стремительно темнеющем стамбульском небе между минаретами Святой Софии загорается гирлянда с лампочками.

Да, это было совершенно неочевидное решение: ехать в Стамбул в конце лета 2023 года в пик сезона и жары, когда экономика Турции падает, а курс доллара к рублю пляшет вокруг психологической отметки в сотню. Но это была мечта, которую, казалось, дальше откладывать некуда. Правда, в Святую Софию заходить, пожалуй, не стоило.

Горизонт планирования, знаете ли, сужается.

Венера Галеева для 47news.ru