Писатель из шахтерского города вписывает погибших на СВО в книгу памяти. Он продирается сквозь "засекречено" без "стыдно за тюрьму вагнеров", но хоронить стали уже без почестей.
68-летний Владимир Глухов из Сланцев шестой год собирает сведения о всех погибших земляках на Великой Отечественной. С 2022-го к ними добавились 14 новых имен. И это было непросто даже в 30-тысячном городе.
- Сначала искал официальные некрологи в местных газетах, публиковал их в своей группе "ВКонтакте" ("Фото-75", через нее Глухов сначала собирал данные о погибших в Великой Отечественной). Потом мне стали писать родственники, дополнять сведения, жаловаться, что власти не обо всех пишут. Мол, привезли, похоронили, как простых. Нельзя же, - рассказывает Владимир.
Говорит, некрологи нашлись по семи погибшим. По другим документы, награды, письменные соболезнования губернатора предоставили родственники, публиковать тоже разрешили они.
- Узнавали, почему не было некрологов?
- Я спрашивал... В одно время отвертывались от "вагнеров", может, из-за этого. Как по мне, воевали и воевали, какая разница, кто за что сидел. Мне после публикаций тоже писали, мол, этот убил столько-то, этот столько-то, а ты их в героев. А вам какое дело? Они искупили кровью уже свою вину. При Сталине, уж какой строгий человек был, тоже такое делали. При первом же ранении всю судимость снимали и реабилитировали. Я тут греха никакого не вижу.
Владимир Глухов родом из Удмуртии, в Ленинградскую область переехал 18 лет назад. Всю жизнь работал в лесном хозяйстве, на родине подрабатывал журналистом в газете "Камская новь". Писателем себя не считает. В Сланцах создал общественную организацию "Народный контроль" (к межрегиональной отношения не имеет) и борется по городским вопросам. Автор "Книги памяти" о погибших в ВОВ сланцевчанах, опубликована в 2020 году.
О делах погибших, где и тюремное прошлое, говорит, осведомлен хорошо: все рассказывают родственники.
"Семейные ссоры, сколько и за что сидел, что один троих убил, сколько жен было", - перечисляет собеседник. Говорит, иногда "такое выдадут", что неловко становится. "Я это не публикую, зачем людям знать? Вам тоже даже без имен рассказать не могу: у нас все равно могут понять, о ком речь", - опередил он мой вопрос.
Со всеми родственниками встречается лично: встречи назначает в местном "Сбербанке". Там в холле видеокамеры, диванчики, тепло, собеседникам спокойно - и не остановить. "Видно, что душу излить надо, не с кем поговорить людям по-простому". Потом провожает, и по пути уже договаривают до конца.
- Как себя ведут при беседах?
- Все угнетенные очень. Черные платки носят только матери, а жены одеваются обычно, но видно, что переживают. С матерями сложнее. Они и через 50 лет сыновей 5-летними помнят. Говорят - говорят… Особенно тяжело, если так и не женился, внуков не оставил. Мам это больше всего печалит, что без никого остались они в чистом поле.
Говорит, из 14 человек у 12-ти был на похоронах. Вспоминает, что на первых двух-трех приезжал военком, зачитывал соболезнования губернатора, салютная команда стреляла в небо из автоматов, оркестр гимн играл, российский флаг с гроба снимали и передавали родным.
- А потом, - говорит, - как-то все это смазали, быстрей - быстрей, музыка траурная с компьютера. И теперь это обычные похороны, кто придет - тот придет. Видимо, салютные команды уже не успевают ездить по области. Людей это напрягает: послать послали, а похоронить с почестями не могут.
- Вам это зачем?
- Болезненно очень отношусь к солдатам, переживаю, как за своих. У меня отец разведчиком был, фронтовым снайпером. Всю жизнь, сколько его помню, на одной ноге прыгал, вторую на войне ампутировали. Мне эта тема не чужая.
В ноябре "Народный контроль" Глухова решил сделать подарки детям погибших бойцов спецоперации. От властей помощи, поясняет, никакой, информация об умерших засекречена.
- Нам говорили: давайте мы подарки раздадим через "Своих не бросаем", "Корзина добра" какая-то. Я говорю, нет, вы на наши подарки налепите своего медведя, люди нас не поймут. Кинул клич по родственникам, получил адреса. Нашли 12 детей. Последний подарок унесли в прошлое воскресенье.
- Вы к ним лично ходили?
- Видел, да. И детей видел. Двое родились в этом году, самому младшенькому - полгода, папы их не успели повидать. Десять - дошколята, они ещё не поняли, где оказались. Рады подаркам. На вдов-то я посмотрел... Две остались с тремя детьми, еще две с двумя и две по одному ребеночку. Я ни о чем их не спрашивал. Видно, что государство им хорошо помогает, но морально-то тяжело, деньгами мужа и отца не заменишь.
Имена погибших на СВО сланцевчан Владимир включил в свою вторую "Книгу памяти", где 500 имен погибших в Великой Отечественной и 14 с СВО. Сейчас она "болтается на флэшке": с публикацией первой помог губернатор Ленобласти, распространялась бесплатно. По второй (тоже не для продажи) Глухов также писал, отправлял макет, в ответ комитет по печати предложил поучаствовать в конкурсе. "А там, наверное, килограмм бумаги нужно заполнять. Не хотят и не надо".
- Если скажут: опубликуем, но без этих 14 имен?
- Я бы им так ответил, что больше бы и разговаривать не стал. Раз послали людей воевать, чего прятать, от кого?