Это дача - у кого надо дача. Родовые гнезда Ленобласти

Три студента взялись за историю дач Ленобласти, теперь наматывают километраж. И попадают в дома-корабли с рассказами о немецких разведчиках.

Книгу об истории дач Петербурга, рассказанную жителями, с весны пишут магистранты Европейского университета Александр Гачков, Екатерина Блатова и Глеб Дуганов. Это название, а по факту география включает Ленобласть, и там, говорят, глаза разбегаются. Пока собрали 7 историй, план на бой – как минимум 25. Журналист 47news поговорил с молодыми исследователями. Рассказываем первые повести.

Фото в материале предоставлены героями статьи

- Вам это зачем? – задаю первый напрашивающийся вопрос.

- Точно - не ради денег. Краеведческие книги сегодня – не прибыльно. Нам, скорее, просто интересная история, как старые дачи передаются из поколения в поколение, как люди дорожат ими, как сегодня устроен их быт и что в нем осталось от прошлого, что они помнят о жизни своих предков в этих же стенах. То есть проследить, как через десятилетия проходит эта ценность, это же безумно интересно, – с воодушевлением отвечает Глеб.

Идея близка учебе и работе команды – все трое в краеведческом отделе "Подписных изданий", проводят экскурсии. Глеб с факультета антропологии, Екатерина и Александр из школы искусств: с филологического и искусствоведческого направлений. Вдохновила также серия книг с историями жителей домов Петербурга, Подмосковья, Тбилиси. Один из первоначальных авторов серии, Антон Акимов, в книге по дачам Ленобласти выступает фотографом.

- Как дачи выбираете? Архитектура важна?

- В идеале - ищем дома без громких фамилий, про которые не прочитаешь в Интернете. Чтобы это была именно поколенческая дача, где собраны семейные истории о доме и живших в нем людях. Год постройки, условно, до 1950- годов, но можно и старше. Важно, чтобы устная история была, а общий исторический фон и стиль постройки мы добавим справкой.

Вот и пример: нашли дачу в Комарово, построенную в 50-х годах моряком. В доме сейчас живет его внучка. Про Комарово написаны тома, а этой нет. Дача частично из корабля, списанного после войны. Судно, говорят, было сначала английским, потом немецким, было время, носило название British Queen, потом его захватили наши и назвали "Дмитрием Донским". По словам внучки, у деда были сложности со стройматериалами - а тогда их не было - вот и пришлось. 

- И теперь, входя в дом, ты словно оказываешься на судне. Пол из палубы, двери с морским глазком, даже мебель из корабельной древесины. И вот ты ходишь по этому дому, а тебе рассказывают, что все это плавало где-то далеко-далеко по морям. Там и телеграммы с плаваний сохранились, – вспоминает впечатления Глеб.

Другой пример, личный: у Александра бабушка жила в старом доме на территории Пулковской обсерватории, а он приезжал к ней с детства каждое лето. Дом вроде не совсем дача – двухэтажный, на несколько семей. Но все же с участком и огородом, малолюдный, все друг друга знают, а главное, жили там только семьи сотрудников обсерватории. Так что и там историй достаточно, есть о чем рассказать.

- Дачи старые, владельцы могли не раз поменяться и сами не знать предыстории. Или дом стоит пустым.

- Если там никто не живет, то и говорить не с кем. Но если дом расселен недавно, то можно. Главное, чтобы дача была хоть как-то обжита. Даже если при смене владельца сохранилась какая-то история, то почему нет? В Ленобласти же есть финские дачи, хозяева которых уехали после войны. Если нам удастся найти этих финнов, пазл сложится, мы так выйдем на более широкий контекст о территориальных прениях между Финляндией и Россией и о том, как эти дома существуют сейчас.

Авторы признают, что все-таки выбора мало. Дачи есть, людей найти сложно. Не будешь же во все подряд ворота стучать, к тому же собеседники могут принять за мошенников. Пока размещают объявления в пабликах районов и поселений, подумывают раскладывать в селах листовки. Время есть: книгу думают закончить в конце 2025-го.

- А если дом перестроили? В старом жить не всегда комфортно.

- Пока по мотивам историй людей мы видим, что многим все-таки важна история семьи и они стараются сохранить все по максимуму. Мы видели, как нынешние жители буквально ежедневно занимаются ремонтом, чтобы дом не разваливался,  что-то выкачивают из подвала, но не продают и не сносят. Одна семья унаследовала дачу в Лисьем Носу 1920-го года, на ремонт денег нет, там у них склад. Но памятью дорожат, сохранили фото.

Пока, кроме пригорода Петербурга, есть истории из Правдино, Сиверского, Заходского. Впечатлило, говорят, Лампово с дореволюционными домами и деревянным зодчеством, где сохранились родовые гнезда с 19 века. Деревня интересна тем, что во время войны там проживала группа немецких разведчиков. После оккупации вернулись прежние жители, их потомки там живут до сих пор. На чердаке одного из домов уже в наши дни нашли бутылку от немецкого шампанского. А для книги нашлась история про узницу Дахау, которая родилась в Лампово и вернулась туда, сейчас живет в Гатчине, ей 90.

- На даче жить не захотели, поездив? – спрашиваю под конец.

- Была мысль, что, пока путешествуем по Ленобласти, найдем старый брошенный дом, про который нам скажут "А забирайте просто так". Отремонтируем его и будем жить, и появится у нас своя дачная история.

А за историей, как известно, следует эпос.

*