Почти все петроградские газеты 2 октября 1914 года вышли с заголовками о петле и именитой даме. По столице тотчас поползли слухи.
Всего за год до трагедии, 22 октября 1913 года, торговое товарищество "Братья Елисеевы" отмечало 100-летний юбилей. На тот момент баланс компании составлял фантастические по тем временам 7,3 млн рублей. (В пересчете на сегодня - 1,63 млрд). Фирма гремела по всей Европе, славясь качеством своих вин и продуктов. "Елисеевы" - бренд, империя, владевшая не только магазинами, включая "гипермаркеты" на Невском и в Москве, но и собственными кораблями, автомобилями, имевшая конфетные и рыбные цеха, виноградники в Крыму, конный завод в Орловской губернии, более 100 доходных домов в Петербурге, акции в банках. Винные погреба и кладовые Елисеевых на Биржевой линии В.О. занимали 4,3 тыс. кв. сажен.
На юбилее присутствовало более 3 тысяч человек. "Элегантный светлоглазый блондин", как описывали столичные корреспонденты Григория Григорьевича, встречал гостей в безукоризненном фраке с Владимиром на шее и с французским орденом Почетного легиона на груди. Вот только из многочисленного семейства юбиляра на этой масштабной вечеринке отметилась одна лишь его 13-летняя дочь Мария.
Отсутствие жены и пятерых сыновей Елисеева мало кого удивило: тщательно скрываемый скандал успел стать достоянием гласности. Тем не менее, Григорий и его гости "держали лицо", делая вид, что ничего не случилось. Служащие преподнесли хозяину аллегорическую группу из серебра, порадовали его исполнением кантаты и оптимистично пожелали "еще 100 лет жизни" фирме. Это они, конечно, загнули.
К тому времени будущее "Елисеев и Ко" представлялось весьма туманным. Раньше одним из залогов его успешной деятельности служило то обстоятельство, что власть в фирме передавалась от отца к сыну. Но теперь сыновья Григория вопреки воле отца отступили от бизнеса - один стал хирургом, другой - юристом, третий – востоковедом … Ну а случившаяся годом ранее семейная драма окончательно рассорила сыновей с папашей.
Впрочем, в тот праздничный октябрьский день Григорий Елисеев едва ли допускал, что детище всей его жизни вскоре перестанет существовать.
Разлад начался в 1912 году. Когда в жизнь Григория Елисеева ворвалась роковая любовь. Она же – страсть по имени Вера Васильева. По возрасту мало того, что годилась Елисееву в дочери, так еще и была замужем за купцом, имевшим собственную ювелирную лавку. Но Григория Григорьевича не смущало ни ее, ни собственное семейное положение. Человек властный и прямой, он не стал прятать свои чувства от жены и попытался решить дело миром: попросил развода и предложил внушительные отступные.
Но супруга Елисеева - Мария Андреевна, дочь крупного фабриканта-пивовара Дурдина, - на развод не пошла, продолжала страдать от измены. Ведь она прожила с ним под 30 лет, родила ему восьмерых детей (двое умерли в младенчестве). Отказав в разводе, г-жа Елисеева впала в жутчайшую депрессию: вскрывала себе вены, пыталась утопиться в Неве. Оба раза ее, по счастливой случайности, успевали вытащить. Третья попытка оказалась последней. Мария Андреевна повесилась, а по народной молве - на собственной косе (на самом деле — на полотенцах).
На похороны Григорий не пришел и венка не прислал. А всего через три недели обвенчался с новой в своем родовом имении в Екатеринославской губернии. И сыновья обвинили его в смерти матери, публично отказавшись от отца, а заодно и от потомственного дворянства, куда Елисеев был возведен в 1910 году. Попытка Григория удержать при себе хотя бы дочь успехом не увенчалась. Несмотря на специально нанятых охранников, сопровождавших девушку повсюду, братья сумели ее выкрасть.
К похищению готовились тщательно: на экипаж, в котором Маша возвращалась из гимназии, по предварительной договоренности наехал заранее нанятый лихач. Пока охранники разбирались с ним, девочку подхватили люди, выбежавшие из соседнего дома, и тут же скрылись, заперев за собой двери.
После чего Маша, высунувшись из окна, выкрикнула: "Я сама убежала. Из-за мамы…". Поскольку этот крик прозвучал в присутствии адвоката, кого предусмотрительные братья привезли заранее, его можно было расценивать как официальное заявление, и полиция ничего не смогла поделать. Три года Елисеев судился с сыновьями, но тщетно. Точку в этом деле поставил Сенат.
Похоже, утрата дочери для Григория Елисеева стала последней каплей, и в 1915 году вместе с молодой женой он уезжает во Францию, куда заблаговременно перевел большую часть капиталов. Что называется, "как в воду глядел" - в 1918 оставшееся движимое-недвижимое Елисеевых будет национализировано. Ну а в Петрограде-Ленинграде еще долго ходили легенды о том, что часть своего состояния в виде золотых и бриллиантовых украшений Григорий Григорьевич замуровал где-то в стенах своего дома на Невском, 15.
Он скончался в 1949 году, умудрившись пережить некогда молодую жену на три года. Над их могилами на Сент-Женевьев-де Буа сооружен общий скромный каменный саркофаг… В 1950-е одна из внучек Елисеева жила в доме 29 на набережной Фонтанки. Эта гордая красивая женщина с гладко зачесанными и собранными на затылке волосами была местной достопримечательностью. Рассказывают, что Анастасия Григорьевна не любила ходить в былой магазин своего деда на Невском – примирения не состоялось. Дети и внуки так и не простили Григорию Елисееву смерти их матери и бабушки.