Лукашенко пообещал нам помочь с картошкой. Стереотип "белорусы + картофель = любовь" столь устойчив, что и не верится: было время, когда они ее не жаловали.
Картина "Едоки картофеля" (1885) сделала Ван Гога знаменитым. Ист. фото - fotobase.co
Как известно, картофель в Европу завезли испанские конкистадоры из Южной Америки более 400 лет назад. В Старом Свете культура его потребления приживалась долго и тяжело: крестьяне наотрез отказывались ее сажать, а боровшиеся с продовольственными кризисами правители настаивали. В середине ХVII века курфюрст бранденбургский повелел отрубать уши тем, кто сажать не будет, а прусский король Вильгельм I объявил выращивание картофеля "национальной обязанностью немцев". Вообще, о разных хитростях и даже насилии, к которым якобы прибегали мудрые власти, дабы принудить сограждан выращивать полезное растение, легенд ходит немало. Большинство из них - по разряду исторических анекдотов. Но то, что насильственное внедрение картофеля порождало антикартофельные бунты – и у нас, и у них – это факт.
Считается, что первыми узнали картофель те белорусы, что проживали в Гродненской губернии во времена правления короля Польского (он же великий князь Литовский) Августа III (1734-1763). А до той поры братья-славяне картошку в глаза не видели и соседями за глаза величались не бульбашами (от бел. "бульба" - клубень), а ботвинниками, потому как употребляли в пищу ботву от свеклы. Быстрого привыкания к новому продукту не случилось. Достаточно сказать, что 100 лет спустя на территории современной Беларуси в структуре посевных площадей картофель занимал лишь 2,5%, тогда как озимая рожь – 49%, овёс – 29%. Да и то, растили его, прежде всего, как кормовую культуру. А еще за ради крахмала. И, когда совсем невмоготу, для гонки картофельной водки. Последняя у нас, в отличие от той же Польши, особо не прижилась: пойло хотя и дешевое, но, в сравнении с водкой зерновой, противное.
Иллюстрации к поэме Якуба Колоса (1882-1956) "Новая земля". Ист. фото – mogilev.news
Вплоть до начала ХХ века картошка присутствовала в рационе и белорусов, и россиян очень незначительно. В этом смысле показательно, что в биографической поэме белорусского классика Якуба Коласа "Новая земля", которую называют энциклопедией крестьянской жизни, собственно картошка упоминается лишь два раза, а хлеб - 39 раз. В ныне традиционном значении "второго хлеба" картофель явил себя в годы Первой мировой, плавно перетекшей у нас в войну Гражданскую. Именно тогда из-за катастрофической нехватки зерна картошку стали широко употреблять в пищу. Ну, а повсеместное распространение она получила уже в Великую Отечественную, когда в прямом смысле спасала от голода. Но и в промежуток между двумя большими войнами потребление картофеля в Советском Союзе продолжало расти. А куда было деваться? Массовая коллективизация привела к резкому сокращению личных крестьянских хозяйств: на маленьком огородишке зерновые выращивать невыгодно, зато посаженный всего на нескольких сотках картофель мог прокормить семью целый год.
"… Мешок картошки, доставленный в город, спасал семьи от неминуемой гибели. … Мне кажется иногда, что судьба послала России картошку, потому что она никогда не входила в нормы карточной системы, потому что была самой нетрудоемкой культурой ... И воспевать начали картошку, и урожайность ее стала почти сто центнеров. И замерла на этой цифре". (ист. – А. Азольский, "Лопушок" //Новый мир, №8, 1998).
Ист. фото - sovetplakat.ru
К слову, об урожайности. До революции в Российской Империи средняя урожайность картофеля оставалась достаточно низкой – 59 центнеров с гектара. В советский же период состоялось, по сути, второе открытие картошки. В 1930-е ленинградский ученый-генетик Николай Вавилов во время экспедиции в Латинскую Америку собрал и описал более 80 видов диких и культурных сортов картошки, доказав, что их можно совершенствовать и селекционировать. Директор НИИ картофельного хозяйства Александр Лорх создал первые советские сорта картофеля. Один из них – "Лорх" – вытеснил большинство иностранных сортов, а в годы войны на экспериментальном поле в колхозе "Красный Перекоп" в Кемеровской области дал мировой рекорд урожая – 1331 центнер с гектара.
Под занавес СССР урожайность составляла 137 центнеров с гектара. Но это – "средняя температура по больнице". Потому как в стране имелось немало колхозов и совхозов, получавших стабильные урожаи в 200-300 центнеров, причем большая часть располагалась на территории БССР. А все потому, что в советское время практически все хозяйства Беларуси занимались производством картофеля, имея четкие планы: сколько картошки нужно вырастить, каких сортов и куда ее потом отправить.
По сей день в подсобных хозяйствах при подсчете урожая картофеля у нас используют не меру веса, а меру объема тары: ящик — 3 ведра, холщевый мешок — 3 ящика (или 9 ведер). Ист. фото - sovetplakat.ru
Как говорил киношный товарищ Саахов: "Кузбасс – это всесоюзная кузница, Кубань – всесоюзная житница". Продолжая ассоциативный ряд: Крым – здравница, Узбекистан – хлопок, Молдавия – фрукты, вина. Соответственно, Белоруссия, помимо тракторов, автомобилей МАЗ и БЕЛАЗ, ассоциировалась с картофелеводством.
В силу природно-климатических условий тягаться в урожайности зерновых с Украиной и Казахстаном руководство республики не могло, потому добирало свое, отчитываясь высокими темпами. Между прочим, выгоднейшее дело: по тем временам, если председатель колхоза или совхоза рапортовал о 200 центнерах с гектара, ему давали Героя Социалистического труда.
Если в СССР производилось в среднем 188,3 миллиона тонн зерновых, а в США - 279,8 млн, то по картофелю Советский Союз обгонял Штаты по валовому сбору почти в четыре раза. Иное дело, что до советского потребителя в итоге доходило 45% от собранного, а в США – 80%. Но это уже наша извечная проблема с дорогами, хранилищами и прочим. Зато цена картофеля в СССР составляла 10 копеек за килограмм, а в США – 1-2 доллара.
Именно тогда в Белоруссии жители не просто плотно подсели на картошку, но и мифологизировали этот процесс, сделав картофель составной частью национального фольклора и выйдя уже в наши дни в мировые лидеры по потреблению оного. Было время, когда больше всего картошки в мире съедали поляки: в социалистической Польше образца 1960-х приходилось больше 220 килограмм картофеля на человека в год, но с тех пор эта цифра неуклонно снижается. Тогда как в Белоруссии – наоборот, растет.
Комментирует Вадим Маханько из Академии наук Беларуси по картофелеводству: "Есть две страны в мире, которые не могут себя представить без картофеля. Это Беларусь и Бельгия. Да, картофель считается пищей бедняков, но в случае с белорусами и бельгийцами это неактуально. У нас, скорее всего, высокое потребление картофеля зависит в первую очередь от традиций". (ист. - 21.BY (Белоруссия), 26.08.2019).
Ист. фото - digitalsovietart.com
Среднестатистический белорус подсел на картошку, как румын на мамалыгу, азиат на рис, американец на фастфуд. Факт настолько укоренился в представлениях других народов о белорусах, что возник новый экзоэтноним – бульбаши. По аналогии с макаронниками (итальянцами), лягушатниками (французами), колбасниками (немцами). Что примечательно, сами белорусы на такое прозвище не обижаются.
Картофель в Белоруссии - это и основа рациона, и "еда последней надежды", и способ измерения инфляции (т.н. "индекс драника"), и один из источников поступления валюты в казну. Республика входит в число ведущих производителей картофеля в мире (по понятным причинам уступая странам с большими территориями, таким как Китай, Индия, Россия, США) и занимает первое место по его производству на душу населения. 15 лет назад, выступая VI съезде федерации профсоюзов Беларуси, президент Лукашенко высказался о картофеле так: "Сегодня картошка – золото, это дороже нефти. Картофель – рентабельность 100 процентов, даже больше будет при нынешних ценах...".
И сейчас, глядя на ценники в российских магазинах, мы видим, что слова Лукашенко оказались пророческими. Как говорится, "наша заграница нам поможет".